Мама жарит блинчики и промазывает их кремом из творога, взбитого со сметаной, бананом и чуточкой сгущенки. Она складывает творог, бананы и сгущенку в миску блендера, а мы с Милой в это время потихоньку таскаем оттуда кусочки банана и вылизываем банку со сгущенкой. Мама нарочно говорит строгим голосом:
– Кто здесь?! – и хохочет.
Потом мама приглашает всех к столу, достает из холодильника торт и разрезает его ножом на шесть больших треугольников. Если смотреть сверху и чуть-чуть прищуриться, то можно увидеть снежинку. Это так выглядят отверстия между дольками торта. У настоящей снежинки всего шесть лучиков. Я читала об этом. Если я вижу на рисунке больше лучиков, то знаю, что это не правда, просто художник так выдумал, на самом деле их ровно шесть.
Так вот. Мама говорит, что блинный торт – её фирменное блюдо. Мы согласны. И отвечаем, что ей не нужно заниматься ничем другим, кроме как делать блинный торт. Только не для кого-то на продажу, а для нас. И желательно каждый день!
– Это значит, ты будешь делать тридцать тортов в месяц и сто восемьдесят тортов за шесть месяцев. Ой, мамочки! А если мы столько не съедим?!
Пожалуй, пусть мама делает своё блюдо только тогда, когда ей сильно этого захочется. Ведь когда тебя заставляют что-то делать каждый день, то сразу не хочется этого делать. Даже если это любимое занятие.
Вот я, например, очень люблю читать книги летом. Встать пораньше, забраться на кухне на диван и читать, пока все спят. Наверное, это потому что летом солнышко встает рано, и на кухне с самого утра светло. А вот осенью и зимой часто пасмурно и темно. Может, поэтому читать осенним утром не хочется?
Или, может быть, дело вовсе не во времени года? Просто мне нравится читать тогда, когда я сама этого хочу, а не когда мама напоминает об уроках. А делает она это, начиная именно с осени.
Пожалуй, любому человеку не хочется, чтобы его подгоняли или что-то требовали. А вот когда человеку самому чего-то хочется, тогда он с удовольствием это делает.
Поезд у нас ночной. Будем ехать и спать. Белье там белое, хрустящее, скрипящее. Как в отеле. Проводница возле вагона заметила мой чемодан и поинтересовалась, что я везу.
– Книги! И волшебный блокнот!
– Как интересно! Покажешь потом?
Вот сразу видно, что она не слушает людей в пол уха, как некоторые!
Мы поднялись в вагон. Мама переживала, ничего ли она не забыла в старой квартире. Можно подумать, что-то изменится, если вспомнишь о забытой вещи? Ну, забыла – и что дальше? Сейчас поезд тронется, и мы уедем отсюда. Поэтому нет никакого смысла переживать. В поезде к нам подошла та самая проводница с блестящими подстаканниками:
– А я как раз выглядываю, как вы тут устроились. Вот вам кружки. Пейте чаёк.
На самом деле она дала нам не кружки, а стаканы в серебристых подстаканниках. Я заметила, что мама довольно зажмурилась. Наверное, ей стало тепло и хорошо от внимания проводницы. Всё же мама еще ребенок в душе.
Мама улыбнулась и сказала:
– Я словно не в поезде с незнакомыми людьми, а на кухне у своей мамы.
Сейчас попьём чаю с печеньем. И ляжем спать. Мы дома никогда не пьём вечером чай, а тем более со сладким. А в поезде можно. В поезде хорошо от горячего чая и вкусного печенья. И от внимания людей.
Я достала из чемодана блокнот и пошла в купе проводницы. Та разулыбалась и пригласила меня к столу. Пришлось еще раз пить чай, но на этот раз с сушками. Если их чуть-чуть подержать в чае, то они становятся не такими уж каменными.
Проводница подула на свой стакан с кипятком и кивнула:
– Ну, показывай!
Я рассказала ей, что блокнот с переливающимися блестяшками под обложкой мне подарила мама. И поведала его тайну. Если в него записывать свои желания – они обязательно сбудутся. Сначала я тоже не поверила. Но после того как сбылись 3d-ручка и гигантский слайм, я стала записывать туда все-все-привсе желания.
Мама терпеть не может слаймы. Говорит, что запретила бы во всём мире слаймы, пластилин и разбросанный на полу лего. Такая смешная.
Сейчас я немного грущу, ведь блокнот почти закончился. Но мама пообещала купить новый. Точно такой же. В том самом магазине – на всякий случай.
Проводница понимающе кивнула:
– Смотри! У меня тоже есть, – она достала толстенную тетрадь, в которой были записаны станции и время прибытия поездов. – Тоже волшебная! Всё исполняется с точностью до минуты. Вот, например, через полчаса будет остановка, – она заглянула в записи. – Стоим ровно шесть минут. Если ты еще не будешь спать, приходи постоять в дверях. А теперь давай-ка иди к себе, уже поздно.
Кажется, я знаю, что нам нужно. Надо поехать к маминым родителям в гости! Чтобы мама снова побыла маленькой девочкой. Да и мы с Милой не видели их уже полгода.
Я поделилась планом с Милой и строго-настрого сказала ничего никому не говорить. Но Мила самая настоящая болтушка. Не прошло и минуты, как она затараторила на весь поезд:
– Мама, мы с Соней придумали план. Давайте поедем к бабе с дедом? Ты у них за столом будешь кофе пить. Ты же любишь у них на кухне сидеть? Да, мама?
Мила, ты, блин! Как же меня бесит этот Пельмень. Сказано ведь было молчать. Ничего нельзя ей доверить, всё разболтает. Конечно, я тоже выдала секрет про газировку, но не так же быстро.
Но тут я заметила, как у мамы засверкали глаза. Значит, хорошая идея. Папа сказал, что так и быть, съездим к бабушкам и дедушкам через месяц. Значит, скоро погостим у них. Увидим сразу и папиных, и маминых родителей. Там будет много вкусняшек, которые мама не разрешает есть, а бабушки разрешают.
Дело в том, что мама и папа покупают только полезные продукты. Говорят, что в сахаре мало пользы, очень мало. Вот и получается, что сладости нам практически не берут. А какому ребенку не хочется сладенького?! Ну, ничего! Бабушки с дедушками не такие строгие. Как подумаю, сколько всего вкусненького мы купим с ними в магазине…
Я очень люблю ходить в магазин с бабой Томой. Это мамина мама. Вот идём мы по зелёному дворику, проходим огромную песочницу и качели, заходим в продуктовый. Бабушка берёт булочки и ряженку. Мы идём обратно. Садимся на качели, открываем ряженку и булочку. Качели стоят рядом с большим деревом, и от него получается кружевная тень на половину двора. На улице жара, а тут тенисто и прохладно. Можно сидеть так долго-долго. Болтать ножками, пить ряженку. И мечтать!
Но это летом так хорошо. Как же мы будем есть булочки в этот раз, ведь на носу зима? Пожалуй, я подумаю об этом послезавтра. Почему послезавтра? Всё очень просто. «Сегодня» уже заканчивается, в поезде даже выключили свет. «Завтра» тоже не подходит для размышления о булочках во дворе. Потому что завтра мы будем заселяться в новую квартиру в новом городе. Нужно помочь маме разложить вещи и накупить продуктов. А вот послезавтра можно подумать о бабушке и её дворе с неподходящим временем года для ряженки и булочки.
Мы уже неделю в новом городе. Мама говорит, что все города на самом деле похожи. ЖД вокзал – в центре. «Пятерочки», «Магниты», аптеки – на каждом углу. Практически везде есть улица Ленина. И везде есть библиотеки, чаще всего на самых красивых улицах.
Первым делом мы сходили в детскую библиотеку. Мама всегда нас записывает туда, потому что там помимо книг обычно есть еще занятия для детей.
Мама говорит, что женщины-библиотекари из параллельной вселенной, где нет времени. Они словно феи. С идеальной прической, в блузке с завязанным бантом. Мама уверена, что у них дома сахар хранится кубиками в красивой вазочке. Они берут его оттуда серебряными щипцами и опускают в чай.
Чай налит в маленькие такие фарфоровые кружечки, которые стоят на блюдечке, а блюдечко обязательно на салфетке с вышивкой. Мама изображает из себя библиотекаря, берёт в руку кружку за ручку и оттопыривает мизинец в сторону.
После библиотеки мы с Милой и мамой поехали в магазин за альбомами, пластилином и красками. Мама следит, чтобы это всегда было дома, как зубная паста. Ехать до магазина всего несколько остановок. Я села у окна. В автобус зашёл дедушка с усами.
Улыбнулся, опустив глаза вниз. Может быть, он улыбается своим ботинкам? Негромко сказал водителю:
– На «Буревестнике» остановите, пожалуйста.
Я сидела совсем рядом с ним. И почувствовала запах краски. Может, он художник?
На нём был то ли синий плащ, то ли халат. Может быть, он едет из своей мастерской? Если так, то там он наверняка смешивает краски на палитре. Выдавливает небольшие горки разных цветов, как зубную пасту на щетку. Выдавит. Постоит, подумает, а потом как перемешает их! И получится такой красивый цвет, как хвост павлина.
Интересно, что он сейчас рисует? Поле с цветами? Или фею, которая пьёт чай? Или вечернюю улицу с фонарями и девушку под зонтом? Всё же фея с кружкой чая – самый реалистичный вариант, мне так кажется.
– Ой, остановите у «Буревестника», – всполошился художник. Видимо, чуть не проехал свою остановку. Водитель остановился, но дверь не открывалась почему-то. Художник стал толкать её, а она не поддавалась. Все стали ему помогать. Кто словом, а кто плечом. Пытались толкнуть эту упрямую дверь.
Наконец она открылась.
Художник опять улыбнулся ботинкам, сказал «Спасибо» и пошёл. А я тут же всё поняла. Он поехал за чаем и профитролями. Ну, конечно! Как я сразу не догадалась? Сейчас он сходит в магазин, купит всё необходимое, вернётся домой и заварит свежий чай. Нальёт в фарфоровую кружку, на блюдце положит профитроли. А потом отодвинет стул и скажет:
– Угощайтесь, милая Фея!
Я почувствовала себя настоящим детективом, разгадавшим невероятную тайну.
Нужно обязательно записать в свой блокнотик профитроли. Тогда мама их купит, и мы устроим вкусное чаепитие.
На обратном пути из магазина я так пригрелась в автобусе, что задремала. А во сне я оказалась в той самой мастерской. Честное слово! Я сразу поняла, что это мастерская художника, выглянула из-за шкафа и увидела его самого, фею и стол. Во сне я так сильно боялась выдать себя, что старалась не дышать громко. Как назло, от запаха краски защекотало в носу. Я морщилась, тёрла нос, зажимала его.
– Ааапчхи, – получилось очень громко.
Фея удивленно обернулась и сказала:
– Ой!
Я вышла из-за шкафа и тоже сказала:
– Ой!
Только старый художник ничему не удивился. Он, как обычно, улыбался куда-то в сторону ботинок. Приставил к столу еще один стул и достал из шкафа кружку и блюдце. Сегодня у него в мастерской такие прелестные дамы. Лишь бы профитролей хватило, а то придётся опять ехать до «Буревестника».